Как-то в народном музее боевой славы 39-й Армии меня заинтересовало письмо полковника в отставке Дмитрия Григорьевича Столярова - участника боёв на территории Дубровенского, Лиозненского, Витебского районов. Описывая бои на подступах к Лучёсе, он вспоминает:

«8 января 1944 года наш 273-й отдельный миномётный полк резерва Главного командования, вместе со 2-м гвардейским Тацинским танковым корпусом, вышел на выжидательные позиции в с.Копти, затем продолжил продвижение и вышел к с.Заходники. Немцы непрерывно обстреливали наступающие войска.

Дома разрушены, дул сильный морозный ветер, шёл снег. Беззащитные дети, женщины, старики выскакивали из разрушенных, горящих домов раздетые и разутые. Они были вынуждены прятаться в землянки и окопы.

Наконец немцы на этом направлении были выбиты. Наши танкисты и мотострелки, при поддержке артиллерии и миномётов, за день боя углубились в оборону противника на 13 км (ширина основания клина 6 км, а вершина только 3 км). Немцы простреливают наши подразделения со всех сторон, не раз переходя в контратаки.

С 9 по 14 января 1944 года вели непрерывный огонь по немцам днём и ночью с огневых позиций в районе сёл Боровляны - Карповичи (на берегу р.Лучёсы). На наших огневых позициях снега не стало, от огня противника всё изрыто снарядами и минами.

Особенно тяжёлый бой был 11 января 1944 года. С рассветом немцы открыли ураганный огонь по огневым позициям 1-го и 2-го дивизионов полка, непрерывно обстреливая их в течение 5-ти часов.

В этот день полк понёс самые большие потери – около 1/3 полка было ранено или контужено, 86 человек убито.

О плотности огня немцев говорит тот факт, что полуторакилометровая телефонная линия, связывающая штаб полка со штабом командующего артиллерии корпуса, каждый час рвалась на 10-15 кусков. Над огневыми позициями полка стояла сплошная стена огня, дыма и земли. От грохота рвавшихся немецких мин и снарядов все оглохли.

В результате тяжёлых трёхдневных боёв, смертью храбрых почти полностью погиб личный состав 3-й батареи нашего полка, однако противнику не удалось продвинуться ни на шаг через боевые порядки танкистов и нашего полка».

Именно в этом месте, на бывших позициях миномётного полка, 11 июня 1994 года мы развернули большой поисковый лагерь. С этой горы отлично просматривается всё вокруг. До войны здесь стояли дома деревни Карповичи, которая так и не возродилась.

Наши ребята вместе с солдатами продолжали обустраивать лагерь Вахты Памяти. И вдруг руководитель Жодинского «Саланга» Александр Худинец позвал всех организаторов Вахты к своей палатке. Ребята нашли останки бойца прямо возле входа в палатку, когда копали яму для установки флагштока под флаг своего поискового отряда. Причём, останки лежали в земле на глубине всего лишь 15-ти сантиметров. К сожалению, никаких документов у погибшего не обнаружили, а о том, что это советский солдат, говорили фрагменты его амуниции.

Но как же трудно давались организационные вопросы этой Вахты Памяти. Мало того, что из Минска деньги на питание поисковиков поступили только накануне, так и продуктов, необходимых для обеспечения лагеря, в военторге, куда мы перечислили деньги, не оказалось. К тому же лесники обеспечили лагерь совершенно мокрыми дровами. Армейские кухни, доставленные в полевой лагерь, согласно распоряжения министра обороны Республики Беларусь, не хотели работать.

Наскоро оборудовав полевой лагерь, наши отряды отправились на места боёв. А я с комендантом лагеря пошла по деревне, выпрашивая у местных жителей и дачников сухие дрова, картошку, соль, чай, обещая, что непременно завтра всё верну. Но и назавтра начальник военторга развел руками – продуктов нет. Чувствуя, что положение безвыходное, я обратилась за помощью в облисполком, к заместителю председателя Владимиру Алексеевичу Цецохо.

Внимательно выслушав организационные проблемы лагеря, в котором собралось около 500 подростков из Белоруссии и России, он тут же вызвал к себе начальника военторга. Не принимая его объяснений, Владимир Алексеевич потребовал в тот же день доставить в лагерь необходимые продукты питания. И до самого окончания поисковых работ он держал под личным контролем вопросы обеспечения нашего международного поискового лагеря, организацию захоронения останков павших защитников Отечества. Все руководители международной Вахты Памяти благодарны ему за помощь.

Как-то на заседании штаба лагеря руководитель отряда «Саланг» Александр Худинец, воин-интернационалист из г.Жодино, рассказал:

- Погибшие за Родину бойцы, словно зовут нас к себе. Возле фермы у Мяклово мы поднимали сегодня воронку. Когда вскрывали грунт, почувствовали сильный трупный запах. Вытащили из ямы все до единой косточки, запах пропал совсем. Казалось бы, вот они рядом лежат, на бруствере окопчика, а запаха никакого нет вовсе. Словно звали, просили: «Заберите нас отсюда!».

Почти все дни шли дожди. Пробиться к лагерю по раскисшей дороге машинам было просто невозможно. И только мародёров не пугала ни погода, ни плохие дороги. Они знают в этих лесах и болотистых кустарниках каждую тропинку. И самое страшное, не глядя на то, что в лесах в это время находятся подростки, мародёры буквально за лагерем разводят костры и подрывают взрывоопасные предметы. И, даже, присутствие в лагере ОМОНовца, вооружённого пистолетом, их не останавливает. Приходилось бороться с мародёрами всем лагерем. Днём у палаток дневалили дежурные из отрядов, а по ночам, вместе с руководителями отрядов, по лагерю дежурили и военнослужащие. Самые дешевые шлюхи Воронежа помогут вам расслабиться и забыть о повседневных заботах.

К нам на Вахту приехали четверо опытных поисковиков из Старооскольского историко-патриотического клуба «Поиск» Белгородской области: Иван Леонидович Бородин, Владимир Вячеславович Глазков, Ильдус Шаукотович Шайдулин, Геннадий Анатольевич Харюшин. Их клуб был создан ещё в 1968 году Эдуардом Ивановичем Григорьевым, а с 1994 года старооскольский поисковый отряд возглавляет Дмитрий Васильевич Мишустин. Это одно из самых опытных поисковых формирований России. У каждого члена поискового отряда - удостоверение сапёра и нагрудные знаки Министерства обороны Российской Федерации «За разминирование».

Активное участие в Вахте Памяти приняли также поисковики Липецкого экспедиционного клуба «Неунываки» (командир Владимир Фёдорович Татарников, комиссар Нина Ивановна Татарникова), Каменск-Уральского объединения «Поиск» Свердловской обл. (рук. Тамара Михайловна Зелютина). Мы старались объединить наших ребят в сводные отряды и направить на определённые объекты под руководством более опытных российских поисковиков.

Последние два дня Вахты Памяти выдались солнечными. В лагерь привезли гробы, и ребята начали укладывать в них останки погибших. В каждый гроб укладывали останки 10-12 человек. На случай дождя, чтобы не намокли доски, попросили военных поставить большую прорезиненную палатку, в которую до захоронения составляли один на один полностью заполненные гробы. Часть останков были сложены в больших целлофановых пакетах там же, в палатке.

И вдруг, рано утром на двух микроавтобусах в лагерь приехала немецкая благотворительная делегация, которую сопровождали представители горисполкома. Они попросили показать места поисковых работ, расспросили нас о поисковых проблемах, а потом зашли в палатку, где стояли гробы с останками погибших бойцов.

Представители немецкой делегации через переводчика спросили, как мы поступаем, если находим в траншеях останки немецких солдат. Я объяснила им, что останки немцев мы прикапываем на окраине бывшего поля боя, помечая это место на карте, составляем акт эксгумации, а немецкие медальоны отправляем в Берлин, в бюро по учёту потерь.

Меня попросили съездить с немецкой делегацией в Витебск, чтобы показать областной музей поисковых отрядов (открыт в 1992 году, художественное оформление - Михаил Васильевич и Наталья Артамоновна Спрингер, реставрация экспонатов – Вадим Болеславович Мусорин), где в витринах есть и немецкие экспонаты, найденные поисковиками на местах боёв. Я согласилась, так как мне нужно было ехать в город и для решения организационных вопросов по захоронению павших защитников Отечества, согласования транспортного обеспечения Эстафеты Памяти по маршруту: Витебск – Орша – Могилёв - Минск.

А вечером в лагере я услышала довольно странный рассказ, который наперебой мне поведали ребята, взволнованные происшедшим. Оказывается, сразу после моего отъезда с немецкой делегацией, в лагере произошли довольно странные вещи. Была хорошая безветренная погода. Близилось время обеда. Вдруг большая палатка, в которой стояли гробы с останками погибших бойцов, словно зашевелилась. Не выдержали даже тяжёлые металлические колья, с помощью которых через верёвочные растяжки палатка была прибита к земле. Её вдруг сорвало ветром и унесло в сторону. Следом рухнула высокая десантная палатка, под которой стояло 12 десятиместных обеденных столов со скамейками. Потом шквал ветра обрушился на жилые палатки. Ребята буквально повисли на растяжках палаток, удерживая их. А лёгкие штабные палатки, сорвало вместе с колышками, и со всем содержимым покатило по поляне. Вслед за штормовым ветром на палатки обрушился ливень с грозой. Но и после дождя ветер не утихал. Только ребята уселись за мокрые столы обедать, как из одной из палаток повалил дым. С криком «Палатка горит!» ребята бросились к лагерю. Вскоре пожар потушили. Возбуждению ребят не было предела, так как никак не могли понять причины такого бурного натиска природы. И вдруг заметили, что к лагерю направляется легковая машина, из которой вышел батюшка. Ребята наперебой рассказывали ему о том, что случилось в лагере. Батюшка, внимательно выслушав ребят, начал читать молитву… Ветер неожиданно утих, показалось солнышко. Батюшка уехал из лагеря, а ребята ещё долго возбуждённо обсуждали странное происшествие этого дня…

В Белорусской наступательной операции «Багратион» со стороны освободителей участвовало как минимум 2,5 миллиона человек. Тысячи погибших до сих пор находятся там, где застала их смерть: в окопах, воронках, траншеях, блиндажах. После окончания войны местными органами власти была развёрнута работа по переносу братских и одиночных могил, их укрупнение. Но не всё было сделано так, как надо из-за нехватки средств и сил. Да и сама тема – тысячи непогребённых солдат – была под запретом. Кроме того, огромные площади долгое время оставались заминированными. Невольными искателями погибших воинов часто становились подростки 15-17 лет. Они в последние годы войны и первые послевоенные годы в составе специальных коман «разминёров», занимались сбором боеприпасов и разминированием мест боёв, обследовали полузатопленные танки в болотах, упавшие самолёты, раскапывали окопы и блиндажи на местах былых сражений. Находя солдатские медальоны, документы или награды, подростки приносили их старшим, неосознанно чувствуя важность этих документальных находок.

Но ещё и в наши дни сотни тысяч останков советских воинов продолжают истлевать на местах боёв. Правда, не все люди относятся к этому равнодушно. Ранней весной 1995 года, лишь стаял снег на полях, мне позвонил какой-то мужчина из д.Новики и рассказал, что за деревней на поле валяются останки бойцов. В один из выходных мы выехали с ребятами в д.Новики... Первым делом разыскали тракториста, который мне звонил. Он рассказал, что какие-то молодые люди в пятнистых куртках время от времени появлялись за деревней поздней осенью, да и в конце зимы.

- Они целую траншею подняли по полю за фермой, и не закопали за собой. Поле теперь пахать невозможно.

Тракторист повёл нас тропинкой по полю...

Мы увидели поднятую в полный профиль траншею, которая тянулась до самого ручья. На всём протяжении, где на брустверах, а то и прямо внизу, в воде, белели человеческие кости. Что нашли здесь мародёры? Сколько имён можно было установить, если бы не они?! Здесь всё перевернуто. Лишь обезличенные останки валяются. Только по ботинкам, ремням, патронам, другой военной утвари можно определить: где наши, а где немцы. Немцев мы прикопали на краю поля, в траншее. Останки наших бойцов собрали в целлофановые пакеты и вынесли к дороге... Под горкой, ближе к ручью, похоже, мародёры траншею потеряли. Здесь земля была чуть тронута их лопатами. А возможно, вода помешала.

Внимание наших руководителей привлекла бронеплита, вернее уцелевший её кусок, торчащий из земли. Сергей Атрощенко попытался её откопать... Неожиданно наткнулся на катки от танка... Из земли показались останки бойца... Осторожно, руками, лишь слегка помогая сапёрной лопаткой, Сергей расчистил останки... И тут же радостно, позвал нас... Сергею повезло – он нашёл в раскопе медаль «За отвагу» №460942.

По номеру медали через Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации установили личность погибшего. Им оказался водитель танка 23-й отдельной гвардейской танковой бригады 33-й Армии сержант Фенов Ефим Константинович.

Вначале на наш запрос из Ивановской области сообщили адрес его родной сестры, а потом из г.Троицка Московской области прислал письмо сын танкиста Валерий Ефимович Фенов:

«Большое спасибо за вашу работу, проделанную на благо людей, которые ещё ждут и надеются, что найдётся пропавший без вести отец, сын, дочь, брат... Как посчастливилось мне через 50 лет узнать место захоронения моего отца.

Мне хочется выразить благодарность и пожелать доброго здоровья всем, выполняющим такую тяжёлую работу даже сейчас, в нелёгкое для всех время».

Танкиста Е.К.Фенова и других безымянных бойцов хоронили 7 мая 1995 года у Кургана Славы в д.Копти. Руководство совхоза «Лучёса» помогло закупить гробы, выкопать яму. Фамилии семи погибших в ходе поиска удалось установить. Это:

- сержант Фенов Ефим Константинович - 1918 года рождения, уроженец Ивановской области, Гаврило-Посадский р-н, пропавший без вести в июне 1944 года. Его жена Фенова Анна Семёновна жила в Ивановской области, Лежнёвский р-н, Хозниковский с/с, д.Выселиха. (установлен по медали «За отвагу» №460942);

- красноармеец Ерёмин Иван Васильевич – 1918 года рождения, уроженец Ленинградской обл., Ораниенбаумского р-на, с/с Калищи. Призван Ухтинским РВК Коми АССР. Связной начальника штаба 101 стрелкового полка 215-й стрелковой дивизии. Убит 9.02.1944г. у д.Бондино-Мосино. Найден у д.Дыманово-1 (установлен по медали «За отвагу» №504942);

- красноармеец Алтаев Василий Адулович – 1916 года рождения, уроженец д.Елань, Кабанского р-на, орудийный номер 99-й тяжёлой гаубичной артиллерийской бригады. Погиб 6.02.1944г. у д.Дыманово. (установлен по надмогильной табличке, найденной в огороде в д.Дыманово с останками героя «Погиб смертью храбрых в борьбе с немецкими оккупантами Алтаев В.А 6.02.1944 года», в ЦАМО РФ числился пропавшим без вести);

- сержант Обабков Николай Михайлович – 1916 года рождения, уроженец Челябинской области, Каргопольского р-на, д.Бакланка. Призван Каргопольским РВК 9.09.1939 года. Наводчик 82-мм орудия 785-го стрелкового полка 144-й стрелковой дивизии. Жена Обабкова Татьяна Львовна проживала там же. (Найден у д.Шапуры в ноябре 1994 года, установлен по медали «За отвагу» №539099, врученной 19.07.1943 года, приказ 014/н);

- Мухин Николай (установлен по надписи на ложке);

- Сергеев и Рябов И.П. (установлены по двум надписям на одном котелке).

Когда мы готовились к торжественному и печальному ритуалу захоронения, ко мне подошёл молодой человек лет 25-30-ти.

– Заберите, пожалуйста, и моих солдатиков, – попросил он. – Здесь недалеко. Я покажу место. Этой весной, в воронке за деревней их нашёл...

Меня, конечно же, удивила такая просьба. Я отправила ребят и попросила водителя КамАЗа съездить за останками бойцов... Уже после захоронения, Иван (так звали этого человека) поведал нам свою историю. Ещё в 1989-ом году он был призван служить в Белоруссию. В годы войны где-то в этих краях у него пропало без вести два деда. Куда они только с матерью не писали... Ответ был неизменно: «пропал без вести»... Отслужив в армии, решил остаться жить в Белоруссии, чтобы продолжить поиски своих дедов. Не раз видел по телевидению передачу «Никто не забыт». Решил и сам попробовать найти. Не своего деда, так хотя бы других погибших. Мы объяснили нашему новому знакомому, что в одиночку искать нельзя, что сам он ничего не сможет сделать без архивных данных. Предложили вступить в нашу организацию, создать свой отряд из Коптянских мальчишек. Дали наш телефон... К сожалению, Иван так и не пришёл к нам.

На митинге у Кургана Славы мы вручили подушечку с наградой отца его сыну Валерию Ефимовичу Фенову, приехавшему вместе с женой из Московской области на перезахоронение отца. Позже, на вокзале, когда мы их провожали, Валерий Ефимович сказал:

- «Мы вот с женой посоветовались, и решили: пусть лучше награда моего отца хранится у Вас в музее… К Вам дети приходят. Пусть они видят. А мы всю жизнь будем помнить тех, кто нашёл моего отца».

И он вернул нам подушечку с наградой, которая теперь хранится в одной из витрин областного музея поисковых отрядов, рядом с наградами тех, чьи родственники пока не найдены.

Как-то в журнале российских поисковиков «Эхо войны!» были опубликованы архивные данные по ежесуточным потерям Советской Армии в годы Великой Отечественной войны. Оказывается, на территории Белоруссии в 1941 году ежесуточно погибало в среднем 21 210 человек. Для сравнения: в наступательной операции «Багратион» в июне 1944 года – 11 262 человека в сутки. Сколько же лет понадобится, чтобы захоронить погибших по-человечески?!

В «Поисковом вестнике» могилёвских поисковиков, изданном при поддержке управления идеологической работы Могилёвского облисполкома, руководитель историко-патриотического клуба «Виккру» Николай Сергеевич Борисенко пишет:

«Погибшие молчаливо взывают к нашей совести. К нашему стыду, тысячи безымянных могил давно поросли травой забвения. Сумеем ли мы при таком бездушии и чёрствости сохранить историческую память, необходимую для духовного возрождения Отечества? Сколько по Беларуси разбросано однотипных памятников неизвестному солдату, воину-освободителю? Трудно сосчитать. Такое ощущение, что мы гордимся абстрактным безымянным героем, забывая, что Победу принесли конкретные люди, с именами и фамилиями, чаяниями и надеждами, страхами и сомнениями. Именно простой солдат решил исход войны, он настоящий творец Победы – ему и надо бы отдать дань величия!

Сегодня, когда поисковиков и «мародёров» зачастую ставят на одну ступень, появилась реальная угроза, что погибшие навсегда исчезнут из памяти людской. Мы глубоко убеждены, что созданное впервые в мировой практике в Беларуси Управление по увековечению памяти защитников Отечества и жертв войны Министерства обороны Республики Беларусь, одно, без общественных поисковых формирований, энтузиастов и специалистов своего дела, эту проблему решить не в состоянии. А стало быть, та война не закончится никогда!»

Давно пришла пора распрощаться с беспамятством. Ведь «забвение истории – грозит её повторением».