Ровно за год до первой Всесоюзной Вахты Памяти под Новгородом, поиск погибших в годы войны самолетов привёл нас в Дубровенский район Витебской области. То, что мы увидели, никого не могло оставить равнодушными. Территория примерно 8х12 километров находилась в заброшенном состоянии. Впечатление такое, словно только что окончились бои на этой земле: окопы, землянки, блиндажи, залитые талой водой… Прямо на брустверах, в свежих отвалах земли, валяются человеческие черепа, кости, мины, снаряды.… Такую картину оставляют в болотистой местности мародёры. Они «работают» здесь безнаказанно, копают круглый год. В поисках оружия и драгоценностей перелопачивают землю метр за метром, тракторами вскрывают блиндажи. Остановить их, запретить варварство – практически, некому. Мы не раз сообщали о них в милицию и военкомат. Сколько понадобилось бы ежедневно милиционеров, чтобы охранять огромную болотистую территорию. Да и копают в Дубровенском районе не только местные подростки. Рядом проходит автомагистраль Минск-Москва. А бывшая передовая – вот она, рядом, сразу за придорожными кустами. И каких-то инструментов специальных не надо: щуп, да лопата, да руки свои. И копают «чужаки» безнаказанно: без всяких допусков и разрешений. И у саперов не просят помощи. Сами разминируют, как умеют. Зачастую очищают территорию, поджигая с вечера сухую прошлогоднюю траву и кустарник.

На одной высотке, возле бывшего блиндажа, нас поразила страшная картина: вокруг разбросаны останки погибших бойцов, куски шинелей, обувь, ремни, каски. И тут же, словно новогодние игрушки, на ветвях деревьев развешаны целые минометные мины. Такое варварство – просто описать невозможно. А ведь у тех, кто погиб, сражаясь за эту высоту, могли быть медальоны, награды, документы. Если вести раскопки по всем правилам, можно было бы установить имена погибших.

Мы направились по дороге к виднеющейся невдалеке, водонапорной башне. Неожиданно вышли к строящемуся животноводческому комплексу. Ночевать в палатке в начале апреля ещё очень холодно, поэтому мы попросились в вагончик к сторожу. Он нам не отказал.

Вечером, за чаем, мы начали расспрашивать Николая Пантелеймоновича об этих местах. Он вместе с нами возмущался, что «нет управы на этих мародеров! Копают оружие и за бутылку продают мальчишкам».

– Скажите, пожалуйста, когда начинали закладку фундамента под этот животноводческий комплекс, погибших бойцов находили? – спросила я.

– Находили, и много. Награды были – в военкомат отдали, – ответил сторож. – Солдат в «Рыленках», на мемориале похоронили. Были вы там?

– А как же? Заезжали туда, – ответил Юрий Петрович Коротченко, на машине которого мы приехали (его «антикварная» автомашина «ЭМКА», прошла войну и даже пулями в некоторых местах пробита).

– А вы давно в этих местах живёте? – спросила я сторожа.

– Родился здесь и вырос. Отсюда на войну ушёл, да потом и вернулся, – ответил он. – Летом 1944 года нашу дивизию перебрасывали на 3-й Белорусский фронт в закрытых вагонах. Мы уже знали, что находимся в Белоруссии. Неожиданно наш эшелон остановился на небольшой станции Кириёво Дубровенского района, только что освобожденной от врага. Мне эти места хорошо знакомы. Я стал просить командира: отпустить хоть на час домой, так как до моей деревни Лобаны здесь «рукой подать». Там родные: мать, сестрёнка, братишка. С начала войны от них никаких известий. Хоть узнать: живы ли они? Мы, похоже, застряли надолго, так как все пути были забиты эшелонами с техникой и людьми. Командир отпустил меня, предупредив, что если отстану от поезда, пойду под трибунал. Я знал кратчайший путь, потому смело направился через болото… Стоял жаркий июльский день. В этом одуряющем зное невозможно было дышать от разлагающихся, распухших трупов наших и немецких солдат. Они лежали прямо по верху траншей и просто в кустах, там, где застала их смерть. Такой ужасной картины я ещё не видел за всю войну. Я не мог идти в первые мгновения – меня рвало от страшного запаха смерти…

Старик замолчал. Из его глаз катились слезы. Видно, опять встала в памяти давно забытая картина прошлого. Мы не торопили его. В моей памяти всплывала почти аналогичная картина, увиденная сегодня днём, спустя полвека после окончания войны.

– Не знаю, что спасло меня тогда?! – продолжил Николай Пантелеймонович, - Как я остался жив, проскочив через сплошные минные поля?! После войны ещё долго в эти болота люди ходить боялись. Даже за дровами и ягодами в эти болота не решались отправляться. Здесь столько наших пацанов на минах погибло! А тогда, в 1944-ом, я летел, как на крыльях. Молодой был… Своих родных не нашёл в деревне. Как оказалось, немцы их ещё в ноябре 1943-го угнали в Литву. В наше время осознанности и активной борьбы за любые формы красоты, диверсификация стала неотъемлемым элементом наслаждения, поэтому на страницах нашего сайта вы не найдете жестких стандартов и рамок идеальности: порно толстых — это доказательство того, что настоящая красота не знает ограничений в килограммах. Попробуйте заглянуть за кулису общепринятых стереотипов красоты, ведь ни одна модель в мире не может заменить нам реальных женщин и настоящих эмоций.

– А на поезд успели? – спросила я.

– Успел… До самого конца войны служил в своей дивизии. Потом вернулся домой. Работал в Осинторфе, на торфопредприятии. Теперь вот на пенсии, сторожем работаю на комплексе.

– Скажите, а сразу после войны хоронили в этих местах погибших солдат? – продолжала расспрашивать я сторожа.

– Да кому хоронить-то было? – вопросом на вопрос ответил он – В деревнях, в основном, старики, женщины, да дети оставались. Строились – в землянках жили. Другие заботы у людей были. Трупы местами волки растаскали, вороны поклевали… Люди, когда находили на болотах косточки солдатские, прикапывали их. Много здесь народу полегло.

Лишь спустя 9 лет, работая в Центральном архиве Министерства обороны России, мы нашли подтверждение рассказу сторожа. В «Журнале боевых действий» 371-й стрелковой дивизии есть запись (ЦАМО РФ, фонд 371сд, опись 1, дело 42):

«Участники Сталинградских боёв рассказали, что даже там не было таких тяжёлых боёв, как здесь в период с 14 по 20 ноября 1943 года. Потери дивизии за 7 дней боёв у д.Кириёво, Пущаи составили: 433 человека убитыми и 1334 ранеными»

Из журнала боевых действий 174-й стрелковой дивизии (ЦАМО РФ, фонд 174сд, опись 1, дело 5):

30 сентября 1943 года. В течение дня шли упорные бои. Противник удерживает Баево, Пахомово – последний оплот на восточном берегу р.Мерея. Болотистые берега реки и господствующая местность на западном берегу реки дают возможность предполагать, что там заранее подготовлен оборонительный рубеж.

В ночь на 1.10.1943 года части дивизии овладели Баево и д.Пахомово. Начинаются Белорусские земли.

3 октября 1943года. В 15.00 часов дивизия ведёт упорный бой в полосе: правый фланг – северо-западная опушка леса, что северо-западнее Арвяница, левый фланг – кустарник юго-западнее 1300 м Баево.

Потери личного состава велики».

Из журнала боевых действий 220-й стрелковой дивизии (ЦАМО РФ, фонд 220 сд, onись 1, дело 36):

1-4 октября 1943 года. Форсирование р.Мерея. Неоднократные попытки не увенчались успехом. Противник со стороны м.Ляды, Сазоновка, Алексейки большими силами переходил несколько раз в контратаки, которые отражались с большими потерями противника.

8 октября 1943 года. В 2.30 на участке Филаты - Полюны перешли в наступление и к 7.30 с боем овладели северной окраиной д.Ляды, Сазоновка, Алексейки, Кротики. Преодолевая сопротивление противника к 13.10 вышли на рубеж: большак Коробки - Буда. Противник отходит в направлении Сазононовка, Алексейки, Буда, сжигая населенные пункты».

В первых числах апреля 1988 года, мы три дня бродили по болотам, фотографируя то, что видели на местах сражений… У каждого из нас эта жуткая картина на всю жизнь врезалась в память.

Раньше, чем уехать домой, заехали в Дубровенский райвоенкомат. Рассказали об увиденном. Попросили вызвать сапёров, предупредив, что обязательно приедем в начале мая, чтобы собрать и захоронить останки погибших бойцов.

5 мая 1988 года поисковый отряд военно-патриотического клуба «Искаталь» Витебского ПТУ-96, впервые на Дубровенской земле, разбил палаточный поисковый лагерь. А 6 мая 1988 года туда же, на Дубровенщину, стартовали участники мотопробега – комсомольцы Витебского производственного объединения «Монолит» (позже они назовут свой поисковый отряд «Правда войны» – руководитель Дмитрий Братанов – электросварщик предприятия). Расположились на территории строящегося животноводческого комплекса, возле рабочих вагончиков строителей. Прямо за строящимися помещениями комплекса – заболоченная, сильно пересечённая местность, вся изрезанная окопами и траншеями.

Вот что записано в журнале боевых действий 192-й стрелковой дивизии (ЦАМО РФ, фонд 192 сд, опись 1, дело 14):

«5 марта 1944 года – 490-й стрелковый полк овладел первой линией траншей. Ведёт бой за вторую линию. 753-й стрелковый полк, в своей полосе наступления, залёг перед первой линией траншей противника, встреченный сильным заградительным огнём. Преодолевая ураганный огонь артиллерии и миномётов противника, совместной атакой овладели второй линией траншей. В 18-30 противник предпринял контратаку. После короткого, упорного боя восстановил положение.

8 марта 1944 года – противник произвёл массированный артиллерийский налёт по своей первой траншее, занятой 490-м и 427-м стрелковыми полками, лыжным батальоном. В результате большинство людей были выведены из строя. Оставшиеся в живых, 3 человека из 427-го стрелкового полка, с наступлением темноты вышли в свои траншеи…»

Первый же полевой выход на места боёв показал, что работы здесь хватит на многие годы. Несмотря на предварительную заявку райвоенкомата, саперы почему-то вовремя не прибыли. Дубровенский военком подполковник А.Славин выходил рано утром вместе с нами на места боёв. Если рядом с останками, когда вели раскопки, ребята в земле находили взрывоопасные предметы, военком немедленно прекращал работы. Несмотря на это, мы подняли и 9 мая 1988 года торжественно захоронили в мемориальный комплекс «Рыленки» останки 20-ти павших защитников Отечества. У одного из них обнаружили гвардейский значок и медаль «За отвагу» № 760899 (найден у д.Шабаны Дубровенского района).

Через Центральный архив Мо РФ (г.Подольск) установили, что этой медалью был награжден «старший сержант Богданов Николай Матвеевич, 1924 года рождения, уроженец Кемеровской области, Ижморского р-на, Святославского с/с, с.Ново-Покровка. Отец Богданов Матвей Михайлович – проживал там же».

Во время раскопок нашли также котелок с фамилией Копцев и самодельный портсигар, на котором сохранилась надпись «Фронтовая память. 18.5.1944 года. Корявцев Афанасий». По архивным данным удалось установить: «Корявцев Афанасий Денисович – 1924 года рождения, уроженец Орловской обл., Дубровского р-на, д.Чуткая Слобода, мать Варвара Васильевна проживала там же – рядовой, телефонист 20 артиллерийской Оршанской дивизии прорыва РГК – убит 26.06.1944 года у д.Новое Село». А вот бойца с фамилией Копцев установить оказалось сложнее. С такой фамилией в картотеке ЦАМО РФ оказалось 729 человек. Возможно, это рядовой Копцев Василий Лукьянович, 1925 года рождения, погибший в бою 3.02.1944г. на территории Витебской области.

6 августа 1988 года в Витебском ПТУ-19 открывали музей боевой славы 251-й Витебской стрелковой дивизии (руководитель и создатель музея – преподаватель училища Анатолий Алексеевич Бурдо). Боевой путь на Витебщине дивизия начинала на Дубровенской земле, у д.Кириёво. На территории Лиозненского района участвовала в штурме Тихмяновской высоты. В ходе операции «Багратион» из-под д.Шарки Витебского района 251-я стрелковая дивизия форсировала реку Лучёса и далее принимала непосредственное участие в освобождении Белоруссии.

Ветераны 251-й Витебской стрелковой дивизии, приехавшие на открытие музея боевой славы в ПТУ-19 г.Витебска, захотели побывать на местах боёв. Рано утром я вместе с Анатолием Алексеевичем, активистами училищного музея и ветеранами отправилась в Дубровенский район.

Наш автобус остановился у мемориального комплекса «Рыленки», который расположен у шоссе Минск-Москва. Минутой молчания почтили ветераны 251-й Витебской стрелковой дивизии память своих погибших товарищей. Именно в этих местах 19 октября 1943 года начался их путь по освобождению Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков.

Вот как те дни описаны в журнале боевых действий 251-й стрелковой дивизии (ЦАМО РФ, фонд 251 сд, опись 1, дело 5):

«19 октября 1943 года – части дивизии занимают положение: 927-й стрелковый полк – безымянная высота восточнее отметки 190,0, седлает железную дорогу; 919-й стрелковый полк – безымянная высота восточнее Ст.Тухиня; 923-й стрелковый полк – во втором эшелоне – 500 метров южнее Шеховцы.

21 октября 1943 года - части 251-й стрелковой дивизии совместно с 42-й гвардейской танковой бригадой и I-й отдельной штурмовой инженерно-сапёрной бригадой атаковали противника на рубеже высоты 199,0 – юго-восточная окраина Ст.Тухиня и, прорвав его укрепленную полосу, к 16 часам овладели высотой 199,0, Ст.Тухиня, высотой 195,4 и вышли на рубеж: Рыленки – лес южнее Рыленки.

За день частями дивизии уничтожено до 450 солдат и офицеров противника. 789 артиллерийский полк разрушил 3 блиндажа, I ДЗОТ, 7 ОП, уничтожил до 70 солдат и офицеров противника.

22 октября 1943 года – противник частями 39-го и 77-го пехотных полков, упорно обороняя восточные скаты высоты 200,0, безымянная высота западнее Рыленки, предпринял за день 9 контратак. Частями дивизии уничтожено до 330 солдат и офицеров противника.

23 октября 1943 года – части дивизии сломили сопротивление противника и овладели безымянной высотой и рубежом Рябчево. Уничтожено до 260 солдат и офицеров противника, 2 блиндажа, I НП.

24 октября 1943 года – части дивизии продвинулись на рубеж 300-400 метров севернее и восточнее Кириёво, но, понеся большие потери, отошли».

Вот что рассказывал об этих боях и подготовке к наступлению Константин Яковлевич Киселев – бывший заместитель командира батальона 919-го стрелкового полка 251-й стрелковой дивизии:

– Из нашего батальона отобрали наиболее сильных, опытных бойцов, добавили часть солдат из соседних батальонов нашего полка, и создали ударную группу, обеспечив каждого из нас специальными бронежилетами, которые прикрывали грудь и живот. Мы понимали, что готовится большое наступление. Усиленно тренировались во «взятии высоты». Очень трудно было ползти и вскакивать в бронежилетах, поднимаясь в атаку. Но мы упорно тренировались.

21 октября совместно с 1-й отдельной штурмовой бригадой, надев бронежилеты, поднялись в атаку на врага. Какой-то фашистский солдат в упор дал по мне очередь из автомата. Врезалось в память его перекошенное от страха лицо, когда немец увидел, что пули отскакивают от моей груди. Он ведь не знал, что под шинелью одет бронежилет…

Возвращаясь в Витебск, остановились у противотанкового рва. Ветераны дивизии показали место, где ночью, преодолевая заболоченную низину, шли в атаку. Когда сели в автобус, направляясь в Лиозненский район к Тихмяновской высоте, ко мне подсел бывший командир разведроты Алексей Федорович Семёнов и рассказал случай из своей фронтовой жизни:

– Возвращались мы как-то с задания. Недалеко от шоссе Минск-Москва, в траншее на передовой, я вдруг увидел, как четверо молодых солдат-новобранцев копают под бруствер так называемую, «лисью яму». Этим солдатикам было лет по семнадцать. Все четверо, как мне сказали, из Москвы, добровольцами ушли на фронт. Я предупредил их, что так копать нельзя: при первом же артналёте может засыпать землёй. Только мы перешли шоссе, как начался артналёт… Переждав его, решил вернуться назад, так как перед глазами неотступно стояли эти мальчишки. Я не ошибся. Когда вернулся, их уже не было в живых – засыпало в «лисьей норе»… Не знаю, похоронили их потом, или там же остались лежать. Они ведь наверняка считаются «пропавшими без вести»… Найдите их, пожалуйста! Вы должны их найти! Точно не могу вспомнить, где это было, но я приеду. Я обязательно приеду сюда. Я должен вспомнить то место и показать…

До самого отъезда Алексей Фёдорович Семёнов неоднократно подходил ко мне и просил найти тех ребят.

Поездка по местам боёв с ветеранами дивизии способствовала созданию в Витебском ПТУ-19 поискового отряда военно-патриотического клуба «Поиск» (рук.А.А.Бурдо). В сентябре 1988 года военно-патриотический клуб «Поиск» провёл свою первую поисковую экспедицию в районе д.Новое Село Дубровенского района. Были найдены останки восьми советских воинов. По вещественным реликвиям (ложка и котелок) установлены фамилии: Бреусов В.Г. , Павленко Н., Мужжа Ф.М.

21 октября 1988 года останки павших защитников Отечества были захоронены в мемориальный комплекс «Рыленки» Дубровенского района. Позже было установлено, что Павленко Н.С. числится захороненным в д.Великое Село Лиозненского р-на, в 10 метрах от шоссе Витебск-Смоленск, куда был перезахоронен из д.Пыжи.

Тогда же, осенью 1988 года, при Оршанском ПТУ-110 был создан молодёжный поисковый клуб «Русичи» (рук. Григорий Степанович Шарай). Его заместителем стал военрук училища В.П.Ермолаев. Осенью, в выходные дни, «русичи» провели три поисковые экспедиции, в ходе которых найдены останки 51 воина. Установлена 21 фамилия павших защитников Отечества, ведётся переписка с родственниками погибших.

В одной из экспедиций ребята из ВПК «Русичи» нашли комсомольский билет №17704694 и две медали «За отвагу» На их запрос в Центральный архив Министерства обороны СССР, прибыл ответ: «Медалью «За отвагу» №503220 награждён гвардии рядовой 90-го стрелкового полка 29-й стрелковой дивизии 10-й гвардейской Армии миномётчик Василий Степанович Лисун, уроженец Красноярского края. Находился на фронте с ноября 1941 года. Семья проживала: Красноярский край, г.Туруханск, ул.Партизанская, 36».

Вторая медаль «За отвагу» №761182 принадлежала: «Ивану Ивановичу Колчину – гвардии рядовому, телефонисту взвода управления 16-й гвардейской стрелковой дивизии, 1914 года рождения, уроженцу Кемеровской обл., погибшему в декабре 1943 года».

Разыскали «русичи» также сына и дочь Саватея Наумовича Заиграева (установлен по надписи на солдатской фляжке), которые проживают в Улан-Удэ.

Разбирая гильзы, собранные на местах боев для экспозиции музея, Григорий Степанович Шарай нашёл в одной из них записку: «Лучков Михаил Степанович, 1905 года рождения, уроженец Ивановской области, г.Юрьевец» (числился пропавшим без вести в марте 1943г., найден в октябре 1988г. у д.Скуматы Дубровенского р-на, захоронен 1.10.88 года в братскую могилу мемориального комплекса «Рыленки»). Только ребята прочли записку, как она на глазах рассыпалась. По памяти записали данные и разыскали брата погибшего воина.

Всю зиму члены военно-патриотического клуба «Поиск» Витебского ПТУ-19 вели переписку с ветеранами 251-й стрелковой дивизии, расспрашивая их о боях на территории Дубровенского района. Не раз выезжали на разведку для опроса очевидцев. А весной 1989 года, когда, по просьбе ребят, приехали ветераны дивизии: Константин Алексеевич Киселёв – зам.командира батальона 919-го стрелкового полка, Владимир Васильевич Романенко – командир миномётного взвода, Михаил Ильич Волков – связист, была проведена весенняя поисковая экспедиция в Дубровенский район. Обнаружены останки 50-ти воинов. 9 мая 1989 года павших защитников Отечества торжественно захоронили на воинском кладбище мемориального комплекса «Рыленки».

Ветераны 251-й Витебской стрелковой дивизии оказали неоценимую помощь и в апреле 1990 года, когда Витебским обкомом комсомола на территории Дубровенского района была организована и проведена первая областная Вахта Памяти. С 20 по 25 апреля 1990 года впервые вместе трудились отряды военно-патриотических клубов Витебской области: «Искатель» ПТУ-96 и «Поиск» ПТУ-19 г.Витебска, отряд «Поиск» Витебской СШ-36 и Витебский городской молодёжный центр «Отчизна», военно-патриотический клуб «Русичи» ПТУ-110 г.Орша.

Белорусским военным округом на территории Дубровенского района был развёрнут палаточный лагерь на 100 человек, оборудована армейская полевая кухня, выделены транспортные средства и сапёрное подразделение из п.Пашково Могилёвской области. Солдаты принимали активное участие и в раскопках на местах боёв.

У руководителя молодёжного центра «Отчизна» Андрея Леонидовича Ремова, оказалась с собой первая послевоенная карта Дубровенского района, сохранённая его отцом. На ней были нанесены братские могилы. В ходе Вахты Памяти мы попытались их разыскать. Но это оказалось не так то просто сделать, так как при создании мемориального комплекса «Рыленки», останки погибших были условно перенесены (по многочисленным показаниям свидетелей и участников перезахоронений), надмогильные тумбы и ограды уничтожены, а места захоронений - запаханы.

У деревни Новое Село Пироговского сельсовета погибло по данным архива около двух тысяч воинов. Деревня в годы войны была уничтожена. Останки защитников Отечества условно были перенесены в д.Буда. На месте деревни - выстроен свинокомплекс. Между Большим и Малым Тхорино у фермы, в двух шагах от входа тоже до 50-х годов была братская могила. Её найти нам так и не удалось.

И всё-таки госпитальное захоронение посреди леса, благодаря помощи местного лесника Виктора Даниловича Рябикова, мы нашли. Эта братская могила не была нанесена на карту при послевоенной корректировке. Сразу после войны там кресты с табличками стояли, потом их убрали, а на месте братской могилы посадили сосны. Но осталось это место в памяти местных жителей. И приходили старики сюда «помянуть» в праздники, да цветы положить… Заросло госпитальное кладбище. Высоко поднялись макушки сосен. Давно уж никто не приходит сюда.

- Восстанавливать здесь братскую могилу или переносить останки бойцов? – такой вопрос мы задали руководству сельсовета.

В сельсовете приняли решение: перенести останки в братскую могилу мемориального комплекса «Рыленки», так как условно это госпитальное кладбище числится перенесенным ещё в 50-е годы. Лесник показал нам место лишь примерно. Раскопки вести было очень трудно, так как мешали корни деревьев. Хорошо, хоть почва песчаная, да народу много. Ребятам пришлось пол дня пробивать в разных местах среди деревьев шурфы, пока чуть в стороне от дороги на глубине полутора метров наткнулись на останки бойцов. Подняли около сотни человек. На небольшой глубине были обнаружены в земле две надмогильные таблички с надписями: «Маринов Вячеслав Яковлевич – гвардии старший лейтенант» (1919 года рождения, гв.ст.лейтенант, командир 2 батареи 63 гв.ап 30 гв.ад, умер от ран 3.11.1943 г. в 499 мсб 30 гв.сд – числился захороненным на братском кладбище 2,5 км д.Новая Земля) и «Леонидов Владимир Васильевич – истребитель немецких танков» (1923 г.рождения, уроженец Курской обл., Кривцовского р-на, с.Бобрышево, ст.лейтенант командир огневого взвода 272 отд.стр. противотанкового дивизиона 325 сд, был убит 8.03.1944г. в 1 км восточнее д.Скуматы у моста по дороге к д.Новая Земля).

Используя то, что на Вахту Памяти приехали Константин Алексеевич Киселёв (зам. командира батальона 919-го стрелкового полка), Андрей Николаевич Кирьякин (командир огневого взвода 789-го артиллерийского полка), Алексей Федорович Семёнов (командир разведроты), Николай Иванович Лаврентьев (командир пулеметной роты 919-го стрелкового полка), часть отрядов мы направили на работу в сопровождении ветеранов, в те места, где они воевали… Ни одна встреча с ветеранами не даёт такого воспитательного эффекта, как совместная работа на местах боёв. Ребята ни на шаг не отходили от ветеранов, а им было о чем рассказать.

Николай Иванович Лаврентьев показал ребятам место, где они штурмовали противотанковый ров: «Противотанковый ров был заполнен водой. На всём протяжении хорошо простреливался фашистами. Очень много наших товарищей погибло во рву. Нужно было захватить плацдарм в районе Кириёво. На одном из участков к противотанковому рву вплотную прилегает болото. Это вот в той низине, - показал он. - Немцы меньше всего ожидали атаки с этой стороны. После артподготовки, не дожидаясь её окончания, в темноте мы преодолели ров и по болоту направились к немецкой передовой. Вдруг один из наших бойцов оступился и наступил на немецкую прыгающую мину – «лягушку». Его тяжело ранило. Немцы открыли бешеную стрельбу. Мы были вынуждены залечь прямо в болото. А потом был бой, и мы захватили небольшой пятачок земли вот в той стороне. До самого рассвета со стороны болота неслись стоны нашего раненого товарища: «Братцы, добейте! Братцы, добейте!..» Разорвавшаяся под его ногами мина, разорвала живот, вывернув наружу кишки. До утра он всё стонал, а потом затих… Никто к нему не мог пробраться по заминированному болоту, под огнём врага…»

Командир разведроты Алексей Федорович Семёнов показал ребятам место, где его рота, выполняя задание, попала в окружение «Мы успели захватить вот этот немецкий блиндаж, - показал он на большую, поросшую кустарником, воронку, - закрылись в нём и вели бой в окружении. А когда кончились патроны, по рации вызвали огонь на себя. Но блиндаж устоял. Потом наши наступающие войска помогли выбраться отсюда живыми».

«А наши орудия били по фашистам с этой высотки, – рассказывал ребятам командир огневого взвода Андрей Николаевич Кирьякин. – Вот здесь упал убитым мой ординарец. Где-то за тем пригорком мы его похоронили после боя».

«Мы сражались на небольшом плацдарме, – рассказывал зам. командира батальона Константин Алексеевич Киселёв. – В районе вот той низины стояли полевые кухни, – показывал он ребятам. – Погибло очень много солдат. Их выносили с плацдарма в тыл. Где хоронили, точно показать не могу. Я ведь оставался на плацдарме».

Ту жуткую картину боёв в этих болотистых местах Дубровенского района, на подступах к г.Орша, но уже в ходе знаменитой наступательной операции «Багратион», подробно раскрывают дневники бывшего заместителя командира по политчасти 252-го гв.сп 83-й гв.сд Евгения Александровича Петрова:

«20 июня. Нашему 1-му стрелковому батальону гв.майора Шибалова командарм поручил 22 июня произвести разведку боем с целью выявления сил и огневой системы противника. И я, и командир полка, и командир батальона с тяжёлым чувством на сердце восприняли это известие. Лучше прорывать самую тяжёлую оборону, ибо знаешь, что тебя поддерживает сила артиллерии и авиации, что справа и слева наступают ещё части, что сзади двигаются ещё вторые эшелоны, которые перегонят тебя в соответствующий момент. А тут приходится выступать на узком участке при поддержке, в лучшем случае, дивизионной артиллерии, при ограниченном количестве снарядов, и подвергаться сосредоточенному неприятельскому огню со всех сторон.

22 июня. В 20.00 мы провожаем батальон на исходные позиции (разведка боем в районе Петрик). После 15-ти минутного артналёта, во время которого противник яростно огрызался, первый батальон дружно поднялся и ринулся вперёд. Армейские сапёры не успели до атаки проделать проходы, и люди были вынуждены кое-как перелезать через заграждения. Ещё не дойдя до вражеских траншей, погиб командир 1-й роты. Дальше роту повёл на правах командира недавно переведенный из разведроты читинский беспризорник Колечко, только утром подавший заявление в комсомол. У самых вражеских траншей упал бездыханно комсорг 1-й стрелковой роты Джумаев Абдугахвиз. Но вот уже гвардейцы в траншеях, и первым среди первых Алексей Огнев – комсорг 2-й стрелковой роты, лучший командир отделения. Не ливень, а бурный поток снарядов и мин обрушивает враг на этот участок траншей. Но сдержали свою клятву гвардейцы, не подались назад ни на шаг, удержали рубеж до того момента, когда их сменили бойцы 26 гв.сд. В этот день тяжёлого экзамена для 1-го батальона он потерял убитыми и ранеными 115 человек. Цель боя была достигнута. Немало немецких солдат и офицеров полегло в траншейном рукопашном бою.

23 июня. Наконец, долгожданное наступление. В 7.00 началась артподготовка, продолжавшаяся 2 часа 30 минут – непрерывный рокочущий гул. Но сегодняшний артиллерийский удар дополнялся могучим авиаударом – армады самолётов, волна за волной. Всё небо гудит. Я думаю, военная история ещё не видела такой силы воздушного удара.

Постепенно шло время. Из дивизии доходят обрывочные сведения, что продвигаемся туго, что первая линия траншей занята, что противник контратакует, что пошли наши танки, что 31-я дивизия имеет большой успех, а 26-я – меньший. Наконец, в 6 часов вечера получаем приказ: выступать. Вытягиваемся походной колонной по логу к бревенчатой дороге, ведущей в лес.

Переходим на немецкую передовую. Как обычно, на более возвышенной местности, окопы в полный профиль, бетонированные гнёзда, впереди проволочный забор и, кроме того, спираль Бруно.

Против нас этот участок обороняла 78-я немецкая штурмовая дивизия генерал-лейтенанта Трауте.Она имела пятнадцатитысячный состав, хорошую материальную оснащённость. А её командир Трауте считался одним из наиболее опытных немецких генералов, преданных фюреру. Он заявил, что «русские пройдут к Орше только через мой труп». Такая его самонадеянность объяснялась большим количеством артиллерии, глубоко эшелонированным построением немецкой обороны. Они даже усиленно рекламировали это, разбрасывая листовки такого содержания: «До Орши 48 траншей, не видать вам Орши, как своих ушей». И в первый день наступления 23 июня первым эшелонам 26 гв.сд удалось занять лишь первую полосу обороны немцев и вклиниться во вторую, причём ширина клина была недостаточной. Вот почему нашу дивизию вводили в прорыв с целью расширить его и прорвать 3-ю полосу обороны немцев. В 20.00 мы выступили как резерв армии к месту прорыва в район пос.Осинстрой».

Всего в ходе 1-ой областной Вахты Памяти поисковыми отрядами Витебской области были подняты и захоронены останки 299 павших защитников Отечества. По надписям на ложках, найденным вместе с останками погибших солдат, установлены фамилии — Шай Мухамедов, Исаев Карим из Самары, 1921 года рождения, пулемётчик. Имена остальных ещё предстоит установить.

Но работы в Дубровенском районе не закончились проведением Вахты Памяти. Военно-патриотический клуб «Русичи» ПТУ-110 г.Орши считает этот район своим. По несколько раз в год выезжают сюда в экспедиции Оршанские «русичи». В результате их работы на мемориале в Рыленках появляются новые могилы и новые таблички с фамилиями павших защитников Отечества. Не раз через местную газету обращались «русичи» к жителям Орши с просьбой: сообщить о неизвестных захоронениях наших воинов и местах падения самолётов. Одной из первых откликнулась Раиса Константиновна Иванова. Вот что она рассказала:

- «Летом 1941 года, когда фашисты входили в Оршу, а наши бойцы и жители покидали город, на Могилёвском шоссе неизвестный боец установил пулемёт и кричал: «Быстрей, быстрей, я их задержу!» Но врагу удалось перерезать путь отступления. Беженцы вынуждены были вернуться в город. Они увидели своего защитника на прежнем месте. Он лежал, проколотый вражескими штыками, а вокруг него валялись пустые пулемётные ленты…»

Возможно, кто-нибудь из оршанцев знает, где похоронен этот безымянный герой.

Когда в 1993 году Министерство обороны Республики Беларусь приняло решение о проведении сплошного разминирования территории Дубровенского района, мы стали просить руководство облвоенкомата призвать на эти сборы наших наиболее опытных руководителей поисковых отрядов. Но нам, к сожалению, отказали, так как на сплошное разминирование призывали только тех воинов запаса, кто отслужил срочную службу в сапёрных частях.

Во время республиканской Вахты Памяти, которая проходила в 1993 году на территории Октябрьского сельсовета Витебского района, члены координационного совета решили съездить «на экскурсию» в Дубровенский район. Все мы были взволнованы увиденным. На месте, где когда-то была д.Пущаи, работал мощный военный экскаватор. Огромным ковшом он варварски вскрывал бывший блиндаж. Рядом стояли местные и приезжие мародёры в ожидании того, что покажется на дне ямы. Когда мы подошли поближе, увидели, что ковш экскаватора поднимает человеческие останки. Попытались экскаваторщику в военной форме объяснить, что так делать нельзя. Ведь обычно, разбирая блиндажи вручную, мы тщательно перебираем каждый комочек земли в поисках медальона, награды или документов. А после экскаватора здесь уже ничего установить не удастся – все будет уничтожено. Экскаваторщик отмахнулся от нас и продолжал работу. Мы поехали в военный лагерь, чтобы поговорить с командирами. Но был перерыв между заездами сапёров и в полевом лагере находилась лишь охрана.

На следующий день в Витебском областном военкомате я рассказала об увиденном в Дубровенском районе. Попросила прекратить варварство. Облвоенком связался по телефону с Министерством обороны Республики Беларусь. В Дубровенский полевой лагерь выехал зам. министра обороны Республики Беларусь и, запретил работу экскаваторов на местах боёв. Но к этому времени уже было поднято немало. Мы убедились в этом, когда после Вахты Памяти вместе с президентом Международной Ассоциации поисковых отрядов Юлием Михайловичем Иконниковым прошли по территории, где проводилось разминирование.

После этой поездки, давая интервью корреспонденту газеты «Народное слово» В.Костюкевичу, председатель военно-патриотического клуба «Поиск» ПТУ-19 г.Витебска А.А.Бурдо сказал:

– Никогда не забуду белое поле в Дубровенском районе… Сначала мы думали, что это удобрение по полям разбросано. А подошли поближе и увидели, что всё поле усеяно раздробленными человеческими костями. Все-таки, странно: вывернет плуг бомбу или снаряд, как тут же приедут офицеры из военкомата, сапёров вызовут. А тут, в лучшем случае, сгребет тракторист останки в кучку, и погнал дальше по полю план выполнять. А ведь то не скот бессловесный, а защитники Отечества, за Родину головы сложившие…

У меня часто спрашивают: зачем мне всё это надо, чего меня сюда тянет?… Долг! Они за нас жизни отдали. Мы их должны хоть через полвека по-христиански похоронить. И ребята, что со мной работают, тоже так считают.