Летом и осенью 1943 года советские войска освободили часть территории области и закрепились на ближних подступах к Витебску. В течение зимней кампании 1943/44 г. они предприняли ряд наступательных операций на Витебском направлении, чем значительно улучшили свое стратегическое положение и основательно прощупали оборону 3-й танковой армии противника, на которую гитлеровское командование возложило оборону стыка центральной и прибалтийской армейских группировок. На этот участок были брошены лучшие части вермахта. По данным противника, по состоянию на 6 сентября 1943 г. 3-я танковая армия имела 230 тысяч солдат и офицеров.
В связи с перемещением фронта на линию Витебск — Полоцк фашистские войска оказались у основных районов дислокации партизанских сил. Наступил завершающий и наиболее напряженный этап борьбы витебских партизан и подпольщиков с немецко-фашистскими захватчиками.
По мере наращивания мощи Советской Армии на Витебском направлении и усиления концентрации партизанских сил командование фашистской 3-й танковой армии проявляло все большую нервозность. Куда девалась былая спесь гитлеровских генералов! Теперь им и 230-тысячной, вооруженной до зубов армии оказывается недостаточно на сравнительно небольшом участке фронта перед Витебском. Они обеспокоены действиями партизан. В августе 1943 года штаб 3-й танковой армии сокрушался: «Недостаточная численность армии мешает проведению крупной операции по ликвидации партизанского района. Командование армии крайне обеспокоено существованием партизанского района и тем ущербом, который партизаны могут нанести нам при возобновлении крупных боевых действий на фронте». Дальше говорилось, что только в течение четырех дней августа партизанами в тылу армии было произведено 3229 подрывов железнодорожных путей.
Примечательным для характеристики патриотического подъема населения оккупированной фашистами Витебщины является и следующее признание врага: «Из-за приближающегося фронта русское население становится ненадежным. Оно или проявляет абсолютное равнодушие к нашим распоряжениям, или оказывает прямое сопротивление»., Через два месяца командование 3-й танковой армии уже более категорически заявляет, что обстановка в районе может иметь катастрофическое воздействие на ход боевых действий ближайшего времени. Когда же 6 октября 1943 года советские войска перешли в наступление у г. Невеля, гитлеровцы не на шутку встревожились. Они поняли, что если наши войска прорвутся в Россонский партизанский район, в котором «действует до 10 тысяч партизан», то «окажутся там вне контроля, соединятся с партизанскими отрядами и используют их для прорыва на Полоцк».
В связи с этим командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Рейнгардт докладывал командующему группой армий «Центр» фельдмаршалу Бушу: «Мы находимся в ужасном положении потому, что мы вынуждены подчиняться приказу свыше, а его выполнение превышает все человеческие возможности вообще и возможности войск в частности». Он просит подкреплений, выдвигая в обоснование своей просьбы следующий аргумент: «...Противнику будет оказана большая помощь со стороны партизанских отрядов, расположенных за линией фронта. Помощь этих отрядов войскам Красной Армии обеспечит возможность без боя занять область, расположенную непосредственно перед Двинском». Выход Советской Армии в район Витебска создавал серьезную угрозу для северной и центральной группировок гитлеровских войск. Немецко-фашистское командование хорошо понимало это и делало все для укрепления обороны в этом районе.
«Тяжелые бои в районе Невеля,— писал в декабре 1943 года начальник штаба 3-й танковой армии Гейдкемпер,— отодвигают на задний план бои, которые ведутся на остальных участках Восточного фронта». Предчувствуя час расплаты, оккупанты заговорили о своей судьбе: «Дело идет о спасении Германии!», «Витебск — это наша судьба», «Витебск приобрел для всех особое значение», «Район Витебска является теперь самым опасным участком Восточного фронта».
В течение долгого времени враг строил и совершенствовал здесь свои укрепления, состоявшие из двух основных оборонительных рубежей, опоясывавших город с севера, востока и юга. Первый рубеж шел вдоль линии фронта в 12—15 километрах от Витебска. Второй — представлял внутренний витебский обвод и проходил в непосредственной близости от города. Система инженерных сооружений дополнялась значительным количеством артиллерийских средств. 13 мая 1944 года командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Рейнгардт получил приказ Гитлера, которым город Витебск объявлялся крепостью. Комендант крепости должен был поклясться командующему группы армий «Центр» честью солдата в том, что «до последней возможности и до последнего солдата будет оборонять крепость». Через два дня комендантом крепости Витебск был назначен командир 53-го армейского корпуса генерал Гольвитцер. Мотивируя принятие такого решения, фельдмаршал Буш заявил Рейнгардту: «Тут замешан также престиж. Витебск является единственным городом на всем Восточном фронте, при потере которого насторожится весь мир».
Но надежды гитлеровцев удержать витебский укрепленный район были обречены на провал. С фронта на 3-ю немецкую танковую армию с каждым днем все сильнее нажимали войска Советской Армии, а с тыла — партизаны. К этому времени на стыке центральной и северной группировок гитлеровских войск образовалась обширная партизанская зона, охватывавшая треугольник Витебск — Лепель — Полоцк. Здесь сконцентрировались основные силы витебских партизан, накопивших огромный опыт открытых боев с врагом.
На 15 января 1944 года в Полоцко-Лепельской зоне дислоцировалось 16 партизанских бригад, насчитывавших свыше 17 тысяч хорошо вооруженных бойцов и командиров. Непосредственное руководство и координацию действий этого партизанского соединения осуществляла военно-оперативная группа Белорусского штаба партизанского движения во главе с Героем Советского Союза В. Е. Лобанком — командиром партизанской бригады, секретарем Лепельского подпольного райкома партии. Взаимодействуя с крупным соединением Борисовско-Бегомльской партизанской зоны, витебские партизаны создали для вражеской танковой армии невыносимую обстановку, нанося непрерывные удары по ее тылам. Партизаны Витебской области представляли собой гроз-ную силу. Вот почему, лихорадочно укрепляя Витебск, командование 3-й танковой армии старалось обезопасить свой тыл, оттеснить партизан Полоцко-Лепельской зоны, а при возможности — уничтожить их. С этой целью весной 1944 года гитлеровцы проводят одну за другой крупные карательные экспедиции против партизан под цветистыми наименованиями: «Ливень», «Весенний праздник», «Полет троицы» и другие.
Но праздновать победу оккупантам не пришлось. Дорого обходился им каждый день наступления на партизан Полоцко-Лепельской зоны. За два первых месяца боев они потеряли более 6 тысяч солдат и офицеров, 3 танка, 4 самолета, 11 танкеток, 61 автомашину. Однако самое крупное наступление на партизан Полоцко-Лепельской зоны началось 11 апреля 1944 года, когда гитлеровцы бросили против 17 тысяч партизан 6 дивизий регулярных войск, 15 эсэсовских и полицейских полков общей численностью более 60 тысяч человек, которых поддерживали 137 танков, 235 орудий, до 75 самолетов. Возглавлял эту операцию командующий 3-й танковой армией генерал-полковник Рейнгард.
В ходе 27-дневных ожесточенных боев с превосходящими силами противника партизаны прорвали кольцо окружения, вывели с собой более 15 тысяч мирных жителей и с неослабевающей силой продолжали наносить удары по врагу. Со второй половины мая 1944 года немецко-фашистское командование предпринимает новые попытки уничтожить партизан Полоцко-Лепельской, Освейской, Сенненской и Борисовско-Бегомльской зон. На этот раз против них были брошены главные силы 95, 337 и 262-й пехотных дивизий, увеличено число артиллерии и авиации. Тем не менее гитлеровцам не удалось разгромить партизан. Наоборот, силы партизан умножились: только в Пределах Витебской области к 1 июня 1944 года действовало более 20 партизанских бригад, насчитывавших около 30 тысяч бойцов и командиров. При этом следует иметь в виду, что часть партизан уже соединилась с действующей Советской Армией.
Июнь 1944 года был завершающим этапом почти трехлетней борьбы партизан и подпольщиков Витебской области с гитлеровскими захватчиками. Своей героической борьбой они внесли большой вклад в дело освобождения своей родной земли от немецко-фашистских оккупантов.
В связи с приближением линии фронта среди оккупантов в Витебске началась паника. В марте 1943 г. в спешном порядке из города выезжают фельдкомендатура и ортскомендатура. Эвакуируются госпитали с тяжелоранеными, склады боеприпасов, тыловые и хозяйственные части, семьи немецких железнодорожников и фольксдойч. В конце декабря 1943 года выезжает СД. Одновременно гитлеровцы устраивают одну за другой массовые облавы на жителей города и насильственно отправляют их на каторжные работы в Германию. К началу 1944 года в городе осталось всего около 15 тысяч человек. В феврале 1944 года оккупанты провели поголовную облаву. В результате свыше 12 тысяч человек, почти исключительно женщины, старики и дети, были загнаны в рабочие лагеря (территория бывшего 5-го железнодорожного полка, на фабрике «ЗИ», в Лучесе). Больше половины людей содержалось в февральскую стужу под открытым небом. Город полностью обезлюдел, если не считать сотни человек, прятавшихся в подвалах, водосточных трубах, колодцах и других тайниках.
В этих условиях большинство партийных и комсомольских подпольных групп вынуждено было покинуть город, влиться в партизанские отряды и с оружием в руках бить немецко-фашистских захватчиков. В 1-ю Белорусскую партизанскую бригаду ушли подпольные группы И. А. Бекишева и В. С. Кулагиной, 1-ю Витебскую бригаду — группы Н. Я. Нагибова, Н. А. Ляховского, в бригаду «Алексея» — подпольщики из групп В. Д. Шелухо, сестер Солодухиных, Галины Крастиной, в бригаду «За Советскую Белоруссию» — А. П. Скуман и М. К. Корбан. В составе партизанской бригады Кириллова сражались с врагом все члены подпольной группы Б. С. Шарендо. Шарендо был командиром взвода, а член группы Романов — командиром роты. Подпольщица Т. М. Широченно возглавила партизанский госпиталь в бригаде «Алексея», а руководитель подпольной группы Г. М. Леонченко стал комиссаром партизанского отряда бригады имени Ленина. От начальника агентурной разведки до командира партизанского отряда бригады «Алексея» вырос руководитель подпольной группы В. И. Кириленко.
Отдельные хорошо вооруженные подпольные группы вступали в прямое взаимодействие с наступающими частями Советской Армии, оказывали им серьезную помощь. В этом отношении показательна деятельность диверсионно-разведывательной группы Н. Я. Нагибова («Смелого»). Вот что говорится о ней в одном из сообщений подпольного горкома партии: «Когда группа «Смелого» в составе 28 человек вышла из немецкого тыла, она по указанию командования 41-й и 70-й танковых бригад держала оборону в течение 16 дней (с 18 ноября по 4 декабря 1943 года) на участке Цыганы — Малые Стайки Городокского района. За это время члены группы убили 13 и взяли в плен 2 гитлеровцев, убили 8 и взяли в плен 17 полицейских. Пленных передали частям РККА. Проводили бойцов РККА в немецкий тыл, вместе с ними взорвали два моста на шоссейной дороге в районе деревни Лосвида. Подрывали железнодорожное полотно, участвовали в разрушении стрелок на станции Лосвида».
Многие вышедшие из города подпольщики оказывали большую помощь воинам Советской Армии в период подготовки к разгрому витебской группировки врага. Они сопровождали армейских разведчиков в тыл противника, сами участвовали в разведке. Отличным разведчиком 334-й стрелковой дивизии зарекомендовал себя юный витебский подпольщик Саша Залецкий. В подпольную борьбу против немецко-фашистских захватчиков пионер Саша включился еще осенью 1941 года, когда ему было всего 12 лет. Он входил в комсомольско-молодежную группу Н. А. Ляховского. Юный патриот участвовал в сборе оружия, в изготовлении угольных мин, в диверсиях на железной дороге и линиях связи противника, распространял листовки, собирал разведывательные данные. В январе 1943 года Саша перешел линию фронта и стал разведчиком 334-й стрелковой дивизии.
В первой декаде апреля 1944 года командование 43-й армии приняло решение произвести тщательную разведку обороны противника под Витебском. Выполнение этой задачи было поручено заместителю начальника разведки 334-й стрелковой дивизии капитану В. А. Стаховскому, сержанту Сергею Вахнееву и витебскому подпольщику Саше Залец- кому. Переодевшись в форму солдат власовского танкового батальона «ОСТ», они перешли линию фронта в районе д. Савченки и 4 апреля 1944 года прибыли в Витебск. В городе разведчики посетили две явочные квартиры — одну на Песковатике, другую — по улице Инженерной, 43, в которой жили знакомые Залецкого по подполью патриоты Куряковы. На второй день подпольщица, работавшая в немецком казино, привела на явочную квартиру гитлеровского офицера.
Ему здесь же учинили допрос. Получив необходимые сведения, гитлеровца уничтожили. Саша Залецкий и Сергей Вахнеев произвели разведку района Марковщины. Затем Саша вывел разведчиков на запасной немецкий оборонительный рубеж Орша — Сенно — Соржища — Задорожье — Западная Двина. В течение недели укрепрайон тщательно изучался. Разведчики благополучно возвратились в свою дивизию и передали командованию ценнейшие сведения.
До соединения с частями Советской Армии не прекращали своей деятельности подпольные группы И. А. Сидоренко- Побудея, П. К. Ляховского, В. С. Кулагиной, А. М. Голенького.
На протяжении всего 1942 года и по октябрь 1943 года Голенький возглавлял разведывательную группу в м. Яновичи, а когда приблизился фронт — перебрался в Витебск. Рискуя каждый день быть разоблаченным (в городе в это время каждый человек был на виду), А. М. Голенький вел разведку, подобрал боевых товарищей и готовился поддержать наступление советских войск на Витебск ударом по врагу внутри города. Как показал на суде провокатор А. Белячиц, весной 1944 года на квартире по Первой Краснобригадной он арестовал Александра Голенького, у которого был обнаружен пистолет. На этой явке они находились вдвоем с каким-то Петровым. Последнему удалось скрыться, а Голенький был схвачен фашистами и расстрелян.
Крупную диверсию весной 1944 года совершили подпольщики из группы В. Н. Денисова, среди которых был учи- тель-коммунист П. С. Шавров. Им удалось поджечь немецкий корпусный военный склад в здании довоенной школы № 18. В результате было уничтожено большое количество баллонов с отравляющим газом, 12 тысяч противогазовых масок, более 500 автоматов, 1800 винтовок, ярусы колесных катков. На этом, по существу, завершилась деятельность витебских подпольщиков, героически боровшихся с врагом до последней возможности, поддерживавших веру трудящихся оккупированного Витебска в неизбежность краха гитлеровского «нового порядка», всеми силами содействовавших возвращению родной Советской власти. И когда 26 июня 1944 года над городом вновь засияло солнце свободы, в этом была доля ратного подвига патриотов-подпольщиков. Месяц спустя после освобождения Витебска на Сенной площади состоялся парад партизан и митинг жителей, вернувшихся в город. В числе тех, кто победно шагал под овеянными боевой славой партизанскими знаменами, были и герои витебского подполья.
На собрании в городе Витебске, посвященном 25-летию 1-й Белорусской партизанской бригады, 14 апреля 1967 года бывший начальник Центрального штаба партизанского движения П. К. Пономаренко, оценивая деятельность витебских партизан, заявил: «Каждая область, каждая республика гордится своим вкладом в войну, и, конечно, часто перед другими она старается стать немножко повыше. Ничего в этом плохого нет... Мне одинаково дороги и витебские, и барановичские, и минские, и гомельские партизаны. Я всех их вспоминаю с уважением и любовью. Но все-таки должен сказать (это единственное место, где я могу сказать эти слова), что не было области ни в Белоруссии, ни в Советском Союзе, в которой бы борьба протекала в таких невероятно тяжелых условиях, как в Витебской области. И я вам сейчас докажу, что это не юбилейная фраза. Дело в том, что борьба партизан Витебской области протекала почти непосредственно в боевых порядках войск противника, в его ближайшем тылу, наиболее насыщенном силами и учреждениями противника». Подтверждая сказанное конкретными цифровыми данными, П. К. Пономаренко, в частности, подчеркнул, что если в целом по стране число погибших в партизанском движении составляет 11,5 процента, то потери партизан Витебской области (только убитыми) — 32 процента.
Это в полной мере относится и к деятельности витебского партийного, патриотического подполья. В жестоких схватках с врагом почти каждый третий участник городского подполья отдал свою жизнь за Советскую Родину.
