К исходу 2 июля 1941 года части Московской дивизии сражались против 18 танковой дивизии противника, которая занимала плацдарм в глубину на 8 и по фронту на 12 км.
Части Московской дивизии отошли на рубеж Пчельник, Прудище, Стайки, Б. Ухолоды. С утра 3 июля бой продолжался с еще большим ожесточением. Командующий 20-й армией генерал П. А. Курочкин приказал командиру дивизии Крейзеру восстановить положение.
Дивизия перешла в контратаку: с фронта вдоль автострады на Борисов наносил удар 12-й танковый полк усиленный ротой тяжелых танков КВ, а с флангов - пехота мотострелковых полков. В районе Немоница, Стайки произошел крупный танковый бой.
Об этом бое Гудериан вспоминал позднее: "18-ая танковая дивизия получила достаточно полное представление о силе русских, ибо они впервые применили свои танки Т-34, против которых наши пушки в то время были слишком слабы."
Танки и пехота Московской дивизии потеснили противника к переправам, но к сожалению успеху помешала вражеская авиация. Целый день она висела над полем боя (иногда до 70 самолетов одновременно). От ее бомбовых ударов и пулеметного огня большие потери понес 13-й артиллерийский полк и автотранспорт дивизии. Самолеты охотились за каждым орудием, за каждой плохо замаскированной автомашиной.
Ценой огромных усилий и значительных потерь в танках и живой силе (немцы потеряли до 70 танков и до 1500 солдат и офицеров) 18 танковая дивизия за 3 дня боя сумела продвинуться на 15-20 км.
В ночь на 4 июля части Московской мотострелковой дивизии отступили за реку Нача и перешли к подвижной обороне. Боевые действия в междуречье Березины и Днепра развертывались обособленно, в значительном отрыве от своих войск, без соседей.
Дивизия всеми силами продолжала сдерживать натиск 18-й танковой дивизии противника. Танки Т-34 и КВ продолжали оставаться самым грозным ее оружием. Вот что пишет известный немецкий автор Пауль Карель в своей книге "Гитлер идет на восток"; "когда советские колонны только показались, сердца танкистов и артиллеристов тревожно забились при виде Т-34. Но по пятам за ним, на дистанции 100м шел еще больший монстр - 52-тонный КВ-2. Двигавшиеся между мощными машинами легкие Т-26 и БТ скоро стали загораться от снарядов немецких танков Т-III. Однако 50-мм пушки немецких танков не причиняли никакого вреда двум бронированным гигантам. Первый Т-III вспыхнул в результате прямого попадания. Остальные немецкие танки обратились в бегство. Два советских чудовища продолжали наступать. https://privatedolls.ch
Огромный 52-тонный КВ-2 с 152-мм гаубицей вел артиллерийскую дуэль с Т-III. Немецкие снаряды входили в броню русского танка не далее ведущих поясков и не причиняли КВ никакого вреда, но тут русские внезапно покинули танк - вероятно из-за неполадок в двигателе.
Вышеперечисленный случай демонстрирует радикальную ошибку русских. Они применяли Т-34 и тяжелые КВ не целыми формированиями, а пуская их поодиночке вместе с легкими и средними танками и для поддержки пехоты. Это была устаревшая тактика. В результате гораздо более современные и мощные советские танки уничтожались по одному танковыми ротами немцев несмотря на страх последних перед мощью КВ и Т-34. В итоге контратака генерала Крейзера у села Липки захлебнулась".
20-я армия, в состав которой входила дивизия, располагалась в 100 км позади. Растянутая на 125 км, с оперативной плотностью 25 км на стрелковую дивизию, армия не имела стабильного фронта, ее оборонительный рубеж еще только занимали подходившие из глубины войска.
Армия стремилась использовать каждый свободный день для создания на подступах к Орше прочной обороны. Наряду с сильными сторонами немцы имели и слабые. Наступление их велось главным образом вдоль дорог, гитлеровцы избегали ночных действий. Это позволило советским воинам применять против них засады и широко маневрировать в ночное время своими боевыми порядками.
Все это Крейзер учел при переходе к тактике подвижной обороны. Он развернул дивизию на 20-25 км, занял выгодные водные рубежи, оседлал важные дороги. На подходившие колонны противника москвичи обрушивали сильнейший огонь, вынуждали гитлеровцев развертываться и тщательно организовывать бой. А когда гитлеровцы переходили в решительное наступление, рассекали фронт дивизии на части или начинали обтекать открытые фланги и угрожать окружением, пехота под прикрытием темноты садилась на машины и оставив арьергарды и засады, откатывались на 10-12 км.
Утром враг натыкался на прикрывающие части, а к полудню встречал организованную оборону уже на новом рубеже. Так день за днем изматывались силы противника, тормозилось его продвижение, выигрывалось дорогое время.
Наиболее напряженные бои с частями 47-го немецкого моторизованного корпуса развернулись на рубежах: река Нача, Крупки; река Бобр, Толочин, Коханово.
На рассвете 4 июля дивизия занимала оборону по восточному берегу реки Нача. После полудня вражеские танки и бронетранспортеры с пехотой обошли фланги дивизии и прорвались к ней в тыл, появились в районе Крупки.
Наступали они тремя эшелонами в первом эшелоне насчитывалось 85 машин. Для отражения танковой атаки Крейзер выдвинул 12-й танковый полк и часть дивизионной артиллерии. Танковый бой длился свыше двух часов. Наши отважные танкисты дрались до последних сил и сдержали врага. По свидетельству очевидцев, все поле боя под Крупками было усеяно обломками сгоревших и разбитых вражеских и наших машин.
Отвагу и мужество проявил в этом бою командир танкового батальона, капитан Семен Иосифович Пронин. Для удобства управления боем он открыл люк своей машины и командовал стоя во весь рост. Жизнь капитана оборвал осколок вражеского снаряда. Герой - командир был награжден посмертно орденом Ленина.
С наступлением темноты части дивизии начали отходить на новый оборонительный рубеж по восточному берегу реки Бобр.
День 6 июля стал одним из выдающихся дней в боевой истории Московской мотострелковой дивизии. В этот же день в бою под Толочином дивизия впервые добилась значительной победы. Накануне вечером автостраду Минск - Москва на 15 - км участке от Славени до Толочина захватили немцы и всю ночь хозяйничали на ней. Их передовые подразделения заняли Толочин. Частям Московской дивизии ночной марш на новый рубеж пришлось совершать по проселочным дорогам. Крейзер решил ударом с севера и юга по сходящимся направлениям на Толочин освободить этот населенный пункт и снова прочно оседлать минское шоссе.
Рано утром мотострелковые полки подошли к реке Друть. Батальоны 6 полка капитана Василия Былинкина и Павла Шурухина атаковали большую немецкую колонну с мотопехотой и грузами. Вражеская колонна застопорилась, смешалась. Пехота, побросав машины, стала разбегаться.
Еще большую сумятицу внес 175-й мотострелковый полк, ударивший по противнику с севера. В коротком ожесточенном бою дивизия наголову разбила автоколонну противника. Немцы потеряли до 200 человек убитыми. Было взято в плен 800 солдат и офицеров, захвачено 350 исправных машин и боевое знамя танкового корпуса.
С ходу немцы были выбиты из Толочина.
До 16 часов за Толочин шла ожесточенная борьба. Гитлеровцы бросили в этот населенный пункт все свои наличные силы. Местечко дважды переходило из рук в руки.
К вечеру Московская дивизия отошла на рубеж Обольцы, Коханово и прочно закрепилось. 18 танковая дивизия немцев четыре дня дралась потом за этот рубеж, но так и не смогла преодолеть его.
Днем 10 июля Московская дивизия занимала оборону по восточному берегу реки Адров, прикрывая Оршу с запада. Гитлеровцы с утра предприняли несколько танковых атак вдоль автострады Минск - Москва, но все они были отбиты.
Одним из первых в бой с танками вступило противотанковое орудие, где наводчиком был сержант Николай Дмитриев. Раненый, превозмогая боль, истекая кровью, теряя последние силы он сражался с вражескими танками.
Три фашистских танка и несколько бронетранспортеров с пехотой уничтожил в одном бою отважный наводчик. Семнадцать кусков вражеской стали извлекли потом врачи из тела воина. И он остался жив. Ему за этот подвиг было присвоено звание Героя Советского Союза.
В ночь на 11 июля командующий 20-й армией вывел Московскую дивизию в резерв и сосредоточил ее в лесу в 10-15 км севернее Орши, с целью отразить возможный удар противника со стороны Витебска. Но ожидаемого удара не последовало.
Лобовой удар на Оршу Гудериану не удался. 18-я танковая дивизия застряла перед оборонительным поясом Коханово. 17-я танковая дивизия была скована боями у Сенно. Свободной, не втянутой в затяжные бои оставалась только 29-я моторизованная дивизия из 47-го моторизованного корпуса.
В этих условиях Гудериан принял окончательное решение на форсирование Днепра и поставил корпусам задачи. 47-му моторизованному корпусу приказывалось целиком сосредоточиться южнее Орши, форсировать Днепр в районе Копыси (на стыке 20-й и 13-й армий) и развивать наступление на Смоленск.
Ранним солнечным утром 11 июля Гудериан выехал с командного пункта в Толочине в район Копыси (20 км южнее Орши), чтобы присутствовать при форсировании Днепра. Два мотополка 29 дивизии уже форсировали реку, вышли на опушку леса и втянулись в бои с частями 61-го стрелкового корпуса 13-й армии.
Во второй половине дня Крейзер получил задачу - переправиться на восточный берег Днепра, с утра 12 июля во взаимодействии с 61-м стрелковым корпусом нанести удар на Копысь и отбросить противника за Днепр.
До восхода солнца на восточном берегу Днепра к югу от Орши сосредоточились 6-й и 175-й мотострелковые полки, разведывательный батальон Цыганкова, связисты и саперы дивизии.
Бой на плацдарме разгорелся с первыми солнечными лучами. Передовые немецкие колонны продвигались на рубеж реки Бася.
Во время налета вражеской авиации Крейзер осколком бомбы был ранен в руку и срочно эвакуирован в Москву. Командование дивизией принял его заместитель - полковник В. А. Глуздовский.
175-й мотострелковый полк вступил в бой около 9 утра. Большую автоколонну с вражеской пехотой, которая двигалась из Козловичей на Добрынь и уже подходила к шоссе Орша - Горки, встретил головной батальон капитана Бородина. В скоротечном бою колонна противника была разгромлена, дорога на восток перекрыта.
Вскоре со стороны переправ у Копыси подтянулась новая немецкая колонна, но и ее постигла та же участь.
6-й мотострелковый полк весь день сдерживал противника в районе Савы, на шоссе Орша - Горки.
Оборонявшийся в районе Копыси правый фланг 61-го стрелкового корпуса, не выдержав удара немецких танков и авиации, отошел за реку Бася, а затем за реку Проня. Московская дивизия осталась в тылу врага, изолированная от других частей.
После полудня развернулись бои в полосе Московской дивизии. Колонны 18-й немецкой танковой дивизии пытались прорваться к Орше вдоль шоссе с юга. У Пригуски их встретил огонь 175-го мотострелкового полка. На вражеским танкам, ни пехоте расширить прорыв на этом направлении не удалось. Тогда гитлеровцы перенесли свой удар на Добрынь и здесь получили достойный отпор 6-го мотострелкового полка. И все же, обойдя Добрынь с востока, части 18-й танковой дивизии вышли на южный берег Днепра у Ляды и Дубровно. Передовые части 17-й танковой дивизии втянулись в бои за южные кварталы Орши.
Утром 14 июля Московская дивизия оказалась в полном окружении. Куда бы не направлялась разведка Цыганкова, она всюду натыкалась на вражеские танки и автоматчиков. Связь с тылами, которые находились севернее Орши, прервалась.
Оставаться долго на одном и том же месте было нельзя. Спасение было в одном - в маневре. Свой последний сильный удар москвичи нанесли у Добрыни по тылам 18-й танковой дивизии и окончательно доконали их. Гудериан не скрывает этого в своих воспоминаниях.
От Добрыни дивизия продвинулась на 15-20 км к северо-востоку, в район Коровино, Барсуки. Ее попытки пробиться в Ляды - к Днепру или на Красное ближе к Смоленску успехом не увенчались.
16 июля полковник Глуздовский, находясь в тылу врага принял решение прорываться в направлении Горки, Могилев.
Все оперативные документы командир дивизии приказал сжечь, оставшиеся без горючего и боеприпасов автотранспорт и боевую технику - уничтожить. С собой следовало взять только носимое оружие: автоматы, винтовки, ручные пулеметы, гранаты.
Начался долгий изнурительный путь по тылам врага. В поход выступило около 1500 бойцов, командиров и политработников.
Питаясь впроголодь, экономя каждый патрон, Московская дивизия к исходу 25 июля без особых происшествий и потерь достигла района Могилева, где соединилась с войсками 61-го стрелкового корпуса, который также находился в окружении.
Прорвать фронт врага полковник Глуздовский решил у города Славгорода (Пропойска). 27 июля дивизия начала выход из окружения. В голове колонны находился 175-й мотострелковый полк, в арьергарде - батальон капитана Шурухина.
Западный берег реки Сож у Славгорода оказался занятым эсэсовским полком. Фашисты организовали оборону фронтом на восток. По восточному берегу реки Сож и ее притоку, небольшой болотистой речушке Сепка, оборонялись советские войска.
Попытка дивизии пробиться к своим войскам с ходу потерпела неудачу. Немцы быстро подбросили подкрепление и навязали нашим частям серьезный, затяжной бой.
На переправе через реку Проня был отрезан батальон Шурухина, около 300 человек, который так и не смог соединиться с дивизией. Оставшись глубоко в тылу врага и потеряв связь со своими частями, батальон перешел к партизанским действиям. За проявленный героизм в боях с немецко-фашистскими захватчиками в тылу врага и за форсирование Днепра, Павлу Ивановичу Шурухину было присвоено звание Героя Советского Союза. К концу войны он стал дважды Героем.
30 июля в жестоком лесном бою дивизия была рассечена на две части 175-й мотострелковый полк вырвался из боя к северу, а 6-й мотострелковый полк с батальоном Виноградова (из 175 МСП) и спец частями дивизии был отброшен к югу.
Полковник Глуздовский и старший батальонный комиссар Мешков оказались с полком Новикова, а штаб дивизии - с полком Петрова. Соединиться разрозненным частям не удалось. Каждая из них прорывалась самостоятельно.
За проявленный героизм в первых схватках с врагом Указом Президиума Верховного совета СССР от 22 июля 1941 года полковнику Крейзеру Якову Григорьевичу было присвоено звание Героя Советского Союза.
Большая группа бойцов, командиров и политработников 1-й Московской мотострелковой дивизии награждена орденами и медалями. Среди них полковник Глуздовский В. А. (впоследствии командующий 31-й армией), старший батальонный комиссар Мешков В. В., майор Новиков П. В., капитан Ратнер Владимир Наумович - начальник оперативного отдела Московской дивизии, а в дальнейшем - начальник штаба Витебской Краснознаменной ордена Суворова 251-й стрелковой дивизии; преподаватель Академии Генерального штаба МО СССР и многие другие.
Вот так достойно на белорусской земле сражалась 1-ая Московская дивизия.
